Брат А. Г. в степени ученика. 6010 Год Света.
Перевод книги Карла Клауди «Старый Бывший Мастер», 1924 года.
«Что ж, думаю вам будет приятно узнать, что я изучил Работу от начала до конца!», - заявил молодой брат Старому Бывшему Мастеру, - «Еще один урок и я буду знать о Масонстве всё!».
«Это замечательно, сынок. Я поздравляю тебя!», – ответил Старый Бывший Мастер.
«Какое самомнение!», - прошептал другой брат, когда довольный собой юный брат отошел в сторону. – «Я изучал Масонство много лет и не думаю, что знаю о нем все, отнюдь нет».
«Конечно ты не знаешь, и никто не знает. Но мы все должны изучать Масонство, которое сами создали для себя».
«О, вы так считаете? Мне казалось, что мы изучаем Масонство, созданное для нас нашими древними собратьями!».
«И его тоже, конечно. Но Масонство, которое они создали для нас, это Масонство, которое может быть записано, или выражено в символах, или передано устным словом. Это конкретный предмет; нечто, состоящее из слов и фраз, из символов и фигур, из камня и дерева, и храма, и грубого камня, и наугольника, и циркуля.
Ты когда-нибудь читал Ингерсолла? В какой-то книге он говорит, что подлинный Господь это благороднейшая работа человека, и тысячи людей вздрогнули от этой фразы и назвали ее богохульством. Но они не смогли понять, что имел в виду великий агностик. Наша современная концепция Великого Архитектора конечно же бесконечно далека от реальности, но, по крайней мере, мы не совершаем несправедливости в его отношении, ограничивая его человеческими недостатками. Ведь на протяжении веков человек ограничивал своих богов и своего Бога, согласно своему развитию. Греческие и римские боги (не касаясь более древних) были богами и богинями, которые испытывали зависть, ярость, чувство мести. Они вмешивались в дела человечества ради своего удовольствия! Они были сотворены по образу человека, который сотворил их! Позже, Бог стал жестоким тираном, который одобрил пытки инквизиции и любил тех, кто нес бедствия во имя его… по крайней мере таковой была средневековая концепция Божества. Лишь за последние несколько веков в общем и целом мир пришел к признанию Бога нашим всемудрейшим, вселюбящим, всемилосердным, всезаботливым Отцом. Именно это имел в виду Ингерсолл, когда говорил о подлинном Господе, как благороднейшей работе человека; и подлинная концепция Бога бесконечно чудесна и красива, это благородная концепция.
Масонство – это концепция. Когда человек изучает ритуал, всего лишь слова и фразы, он начинает постигать философию и моральную систему Масонства. Затем он начинает включать Масонство в свою повседневную жизнь и жить им. Затем… но подожди минуту. Мы говорим о Масонах, для которых главная вещь – это ритуал. Но есть такие Масоны, для которых главное – это символизм, которые не замечают ничего кроме скрытых значений наугольников, циркулей и камней. Есть и другие, которые добавляют к этому философию масонства, но для которых Масонство это еще и совершенная система, которая может быть изучена в своей цельности теми, кто применит его к себе.
Но есть и прочие… благодарение Господу, с каждым годом их все больше! …которые создают свое собственное Масонство, выходящее за пределы книг и ложи, слова и символа. Для них слова Ингерсолла звучат так: «подлинное Масонство – это благороднейшая работа Искусства», и в этих словах не больше неуважения, чем в его знаменитой эпиграмме.
Масонство для таких мыслящих людей безгранично. У него нет конца. Оно столь же беспредельно, как космос, бесконечно, как время, его границы так же неясны, как легчайший туман вдалеке. Это не только земной предмет; оно объемлет всю вселенную и соединяет руки человека с Богом. Это то Масонство, которое мы создаем для себя, и если бы наше творение могло быть измерено, его пропорции в точности совпали бы с нашими пропорциями. Ибо сокрытое Масонство, творимое нами, будь оно маленькое или большое, широкое или ограниченное, красивое или скверное, практичное или декоративное, изящное или вульгарное, оно такое же, как мы сами.
В каждом из нас есть концепция всего, чего мы хотим достичь. Есть наш идеальный мужчина, идеальная женщина, идеальное положение, идеальное счастье. Некоторые из нас настолько онемели, что не могут выразить их; некоторые из нас настолько неразвиты в плане мышления, что не могут четко представить их, но тем не менее они там, эти идеалы, и каждый из них – это мера того, чем мы являемся.
И также у нас есть наше идеальное Масонство, сокрытое Масонство, которое мы создаем, каждый сам для себя. Твой внутренний храм не похож на мой, а мой на твой, хотя они оба могут быть красивыми и совершенными; два лица могут быть одинаково привлекательны, хоть и совершенно непохожи.
По моему мнению, мы становимся лучшими Масонами, когда растим для себя свое внутреннее Масонство, совершенствуем и шлифуем его, и поднимаем его все выше и выше. Печальная истина состоит в том, что ни один человек не может научить другого, как строить его внутренний храм, но прекрасная истина в том, что каждый из нас может научиться строить его лучше, найдя для себя подходящие инструменты. А инструменты, при помощи которых мы, как Каменщики, строим наш внутренний, сокрытый храм Масонства, в который не может войти никто, кроме нас самих и Господа; инструменты – это грубый и совершенный камень, наугольник и отвес, мастерок и циркуль, с их помощью мы воздвигаем это величественное строение и они доступны каждому из нас. Наш юный друг получает один из них, когда овладевает совершенным действующим знанием ритуала. У студента появляется еще один инструмент, когда он полностью изучает большую часть символики. Доктор получает третий инструмент, когда он понимает и может сформулировать философию Масонства, и каждый из нас открывает новые возможности своих инструментов, когда начинает жить в соответствии с Масонским светом и приобретает Масонский опыт».
Старый Бывший Мастер остановился и взгляд его был устремлен в пустоту, как если бы ему явилось видение. Брат, к которому были обращены эти слова, вздохнул.
«Хотел бы я, - сказал он, - обрести вдохновение, взглянув на ваш Масонский храм, чтобы я мог сделать свой храм лучше».
Карл Клауди, 1924 г.
ДРЕВНИЕ ЛАНДМАРКИ
«Я сегодня купил себе Масонский Учебник, - заявил Молодой Мастер Старому Бывшему Мастеру, - таким странным способом я признаю, что в данный момент не знаю, но постараюсь выучить определенную часть работ».
«Это весьма похвально, - согласился Старый Бывший Мастер, - Тебя ждет увлекательное исследование».
«Да, но в нем есть множество вещей, которых я не понимаю, - продолжил Молодой Мастер, - Например, в наставлении Мастера Масона говорится, что «древние ландмарки ордена, переданные на твое попечение, должны тщательно соблюдаться тобой, никогда не допускай их нарушения», ну и так далее. Но я нигде не могу найти объяснения того, чем именно являются эти древние ландмарки!».
«Что ж, значит проблема в этом, не так ли? – улыбнулся Старый Бывший Мастер. – Если почитать Маккея, ты найдешь список из двадцати пяти ландмарок, Роско Паунд в своей книге упоминает лишь семь, Брат Джозеф Форт Ньютон приводит пять ландмарок, а у некоторых Великих Лож есть списки ландмарок, состоящие из пятидесяти или шестидесяти пунктов».
«Вы хотите сказать, что не существует общепринятого списка древних ландмарок?» - спросил Молодой Мастер.
«Именно так. Нет такого списка».
«Но… но… но тогда как можем мы “тщательно соблюдать их” и “никогда не допускать их нарушения”?
«Что ж, на самом деле это не так сложно, как кажется!», - улыбнулся Старый Бывший Мастер. – Среди крупных масонских авторитетов нет разногласий касательно основных масонских законов. Древние обычаи и традиции братства обычно одинаковы для всего мира и признаются таковыми всеми Великими Ложами. Но “ландмарка” это нечто, что не может быть изменено, согласно нашему пониманию этого термина. Таким образом, у различных авторитетов были свои взгляды на наши традиции и обычаи, часто отличные друг от друга. Некоторые говорили: «Вот то, и вот это, хотя оно древнее и уважаемое, это не ландмарка и, таким образом, оно может быть изменено», в то время как другие признавали это ландмаркой, и говорили, что менять ее нельзя.
Древние манускрипты, которые проливают столь много света на взгляды наших масонских прародителей, Региус, Харлейн, Древность и т.д. содержат в себе различные наставления, правила, предписания и законы. Все они очень старые, хотя многие из них с трудом могут быть названы ландмарками. Например, одно такое древнее предписание запрещает масонам играть в азартные игры в канун Рождества! Вряд ли это можно назвать масонской ландмаркой, не так ли? Лишь потому, что правило или обычай является древним, он не становится ландмаркой.
С другой стороны, многие из прекрасных введений в нашем братстве являются новыми; им меньше трехсот, а часто даже меньше двухсот лет. До 1717 года не существовало Великой Ложи и масонство в те времена, как я считаю, не было разделено на три градуса. Хотя многие авторитеты признают деление на три градуса ландмаркой.
Что ж, там, где доктора не находят согласия, решение принимает пациент!
Существуют разные собрания законов, традиций и обычаев, которые являются общепризнанными и всеми соблюдаются. Из их числа различные авторитеты выбирают те, которые по их суждению являются ландмарками. Другие авторитеты говорят: «Нет, вот это и вон то является законом, статутом, правилом, суждением, соглашением или обычаем братства, но не ландмаркой!». Брат Шепард недавно показал мне книгу, в которой приведены мысли некоторых авторитетов, писателей и Великих Лож. В ней меня поразило не различие между разными списками того, что мы зовем ландмарками, а тот факт, что все столь взаимно согласны с тем, что мы называем основой масонства!
Это факт, мы согласны, что «древние ландмарки» зафиксированы и неизменны. Также является фактом, что сами масоны изменяют свои неизменные ландмарки. Но самый главный факт в том, что Великие Ложи были изобретены, или открыты, или созданы, и это является изменением старого-старого обычая, которое было вызвано переменой во времени и людях. Выпуск дипломов также стал переменой, для древних ьратьев одного «масонского слова» было достаточно, чтобы доказать, что ты являешься мастером. Мы не готовим людей к становлению масонами таким же образом, как это делали два столетия назад, и ни наш ритуал, ни наши клятвы не остались неизменными; антиквары даже обнаружили, откуда происходят все наши обязательства, и все они вышли не из масонского источника.
Но пусть это не смущает тебя! Масонство само говорит о себе, что оно является прогрессивной наукой. Как может оно прогрессировать и в то же время оставаться недвижимым? Брат А. С. МакБрайд спрашивал масона, который говорил, что в масонстве ничего нельзя менять, почему же тогда работы не ведутся на древнееврейском, если Соломон и его работники использовали этот язык? И сильно ли страдает масонство от того, что современный английский отличается от английского языка 17-го века?
Лично я считаю, что древних ландмарок, которых нельзя изменять, всего несколько: вера в Бога, вера в посмертную жизнь, книга Закона на алтаре, тайный способ распознавания друг друга, принятие лишь мужчин добрых нравов. Эти и еще одна-две кажутся мне настоящими ландмарками. Остальные ландмарки, хоть и являются укоренившимися, но кажутся мне и многим более серьезным исследователям масонства лишь общими законами, обычаями, привычками, но не ландмарками.
Но это лишь мои мысли. Я не пытаюсь никого убедить в своей правоте, ибо те, кто принимал решение о ландмарках, имели авторитет и образованность за своими плечами. Я следую туда, куда они ведут. Но масонство учит человека думать и, значит, не случится ничего дурного, если я буду думать. И если моя Великая Ложа скажет мне, что сорок семь законов являются ландмарками, я буду следовать им точь-в-точь. И хотя внутри я не буду согласен с решением моей ложи, это не сделает меня нарушителем закона, я лишь примкну к меньшинству. А принадлежность к меньшинству не приносит вреда, если оно устраивает человека!
Так что читай свой учебник, учи свой ритуал, изучай записи своей Великой ложи и следуй законам, резолюциям и эдиктам, которым ты поклялся следовать. И когда ты сделаешь это, толерантное и снисходительное масонство скажет тебе: «Мой Брат, поскольку ты с радостью следовал своим обетам, отныне ты можешь считать верным все, что захочешь!».
В своем сердце
«Действительно, а почему люди становятся масонами?» - спросил Молодой Брат Старого Бывшего Мастера. – «Я, конечно же, знаю принятый ответ на этот вопрос. И, несомненно, всем, кто отвечает на этот вопрос, кажется, что они говорят правду. Но мне кажется, что они часто лгут».
«О нет! – вскричал Старый Бывший Мастер – Они не лгут. Масонство не делает из людей лжецов! Но ты ведь знаешь, что люди иногда, не моргнув глазом, могут сказать что-то, не являющееся правдой. Не знаешь? Ну что ж, ты еще молод.
Ты сегодня усердно работал, не так ли? Разумеется, да. Ты всегда работаешь так, верно? Мне кажется, я видел тебя в Городском Клубе (City Club) сегодня днем. Да, я знаю эту компанию – приятели собираются вместе каждый день на пару часов. Потом ты отправился в спортзал и занимался в течение часа, не так ли? И ты ведь читал газету утром, перед тем, как приступил к работе? Получается, все это заняло у тебя примерно четыре часа из восьми рабочих, но ты готов поклясться, что сегодня «поработал весьма усердно»! Ты не собирался лгать, ты просто забыл или так привык называть это усердной работой, что уже не осознаешь, сколь много у тебя свободного времени!
То же самое происходит с человеком, который говорит о том, когда он впервые осознал, что хочет быть масоном. Он имеет это в виду, но не знает или не осознает некоторые факты.
Я был масоном на протяжении многих, очень многих лет. Я видел много людей, приходящих, ищущих и надеющихся, и многих других. И я скажу тебе, что многие ищут Масонство не потому, что «они ощутили уважение к организации» или «хотят принести пользу своим собратьям». Большинство становятся масонами, потому что другие люди, которых они знают, являются масонами, или потому что их отцы были масонами, или потому что они верят, что масонство дает определенные привилегии, или потому что им любопытно, или потому что они верят, что масонское братство поможет им стать более успешными.
«Но это же недостойные мотивы!» - выпалил Молодой Масон.
«Может и нет, - улыбнулся Старый Бывший Мастер. – Но все наши поступки проистекают из недостойных мотивов. Ты купил своей жене пару билетов в театр на сегодняшний вечер и мысленно похвалил себя за щедрость. Хотя ты знаешь, что если отправишь ее в театр вместе с подругой, она ничего не скажет тебе, если ты допоздна задержишься в Ложе. Ты называешь это достойным мотивом? Мне это кажется естественным, а вот Святой Петр не внес бы это в список главных твоих достойных поступков.
Как было бы славно, если бы все хотели стать масонами из-за прекрасной репутации, которой обладает масонство в обществе. Но если бы все происходило таким образом, то масонству было бы нечего делать. И многие люди, которые стали масонами по недостойным мотивам, остаются в нем, чтобы учиться быть очень хорошими масонами. Я помню, что был банковским клерком 21 года отроду, и мой босс спросил меня: «Чарли, а ведь твой отец был масоном?». Я ответил: «Да, был». Тогда босс сказал: «Твой отец очень быстро поднялся в этом бизнесе». Это все. И тогда я подал прошение о вступлении. Я не знал, что это не было достойным мотивом! Я узнал это только когда сам стал масоном. И всю жизнь я хотел, чтобы у меня были лучшие мотивы. Но я не мог позволить своей невежественности прекратить мои попытки стать хорошим масоном.
Многие очень хорошие масоны принимают некоторые моменты масонства гораздо серьезнее, чем следует. Эти люди считают, что замена слова в ритуале – повод для анафемы, а масон, забывший свой текст – преступник. Они скажут тебе, что любой, стремящийся стать масоном не потому, что он испытывает перед Орденом благоговейный страх и свято верит в таинственные чудеса, а по какой-то иной причине, тоже приравнивается к преступнику и должен быть отклонен. Это может и хорошо, но при таких критериях к нам бы приходило не более одного кандидата в год.
Если я встречаю молодого человека, который хочет стать масоном, потому что его отец состоял в братстве, я говорю: «Заходи, добро пожаловать домой!». Конечно, это допустимо в том случае, если он устраивает меня во всем остальном. Если я встречаю человека, который откровенно говорит: «Я хочу стать масоном, потому что думаю, что это поможет мне в моем бизнесе», я не обрекаю его вечно быть профаном. Я пытаюсь понять, что он имеет в виду. Если он хочет использовать масонство для того, чтобы привлечь больше покупателей в свой магазин, я отправлю его подумать и попрошу вернуться через год. Но если он скажет: «Потому что все масоны, определенно, честные люди и я хочу узнать таких людей, многих из них, чтобы я также был честным, а ассоциация с честными людьми любому поможет преуспеть, и я хочу преуспеть, чтобы мои сыновья тоже выросли честными людьми», то я посчитаю его первоклассным материалом и буду уверен, что с ним все в порядке.
Слушай свое сердце, мальчик, слушай свое сердце! Только слова сердца имеют значение, а не слова, слетающие с губ. И, по моему мнению, главный вопрос «Где ты готовился стать масоном?», на деле означает «какое чувство было в твоем сердце?». Если это хорошее чувство, мне все равно кем считают человека, вход для него открыт. Если чувство дурное, мне все равно, насколько хороши его слова, этого достаточно, чтобы отклонить кандидата. Я знаю несколько человек, которые присоединились к масонству из любопытства и затем стали видными масонами. Я знаю несколько человек, которые думали, что масонство поможет им в бизнесе, но стали Мастерами своих Лож и тоже были достойными масонами! Обычно эти люди более настойчивы, чем те кандидаты, которые говорят, что имеют «точное представление» о том, почему они хотят стать масонами. Человек, в чьем сердце после вступления произошла перемена, всегда более постоянен в предписанном ответе на вопрос, где он был подготовлен к становлению масоном. Хотя это и кажется мне забавным и немного патетичным.
Мой юный брат, человеческая природа почти везде одинакова. Люди остаются людьми в деревне и в городе, в провинции и столице. Большинство людей становятся хорошими масонами. Некоторые становятся прекрасными масонами. Меньшее количество становится посредственными масонами. У большинства людей обычные, человеческие, повседневные причины становиться масонами. У некоторых прекрасные причины, у некоторых плохие причины. Если в большинстве случаев людьми движут обыденные мотивы и большинство становятся хорошими масонами, не это ли лучшее доказательство того, что Масонство сильнее мотива и оно может изменить человека согласно своим стандартам?
Я прожил уже достаточно долго и чем дольше я живу, тем больше я уверяюсь в плодородности почвы сердец почти всех добрых людей, которая принимает семена масонства. Теперь меня почти не волнует (как это волновало меня сорок лет назад), почему они хотят быть с нами или когда они впервые ощутили это желание.
Терпимость, брат мой, это масонская добродетель. Ты тоже поймешь это, когда проносишь свой запон так же долго как я; ты увидишь, как с каждым годом ты принимаешь ее все ближе к сердцу, и что ритуальная последовательность, закон и обычай не должны быть связаны столь уж строго».
